А на днях там еще и предложили безвозмездную помощь бездомным


Накануне зимы в Обнинске появились объявления «Помощь бездомным». Самое то время: без поддержки эти люди, оказавшиеся волею случая на социальном дне, могут просто-напросто погибнуть в холода. Висят, кстати, объявления у мусорных контейнерных площадок. А что? Локация правильная — исключительно для целевой аудитории.

Я позвонил по указанному телефону и попал… в Липецк! Но человек, взявший трубку, дал номер телефона ближайшего к Обнинску малоярославецкого филиала межрегионального благотворительного фонда «Союз».

И вот я встретился на малоярославецком вокзале с руководителем филиала Натаном Магомедовым, 39 лет. Человек невысокого роста с глубоко посаженными черными глазами. Лицо в шрамах. Пальцы в наколках. Сразу видно — человек с биографией. «Мать русская, отец — азербайджанец, фамилия — дагестанская, имя — еврейское», — выкладывает подноготную Натан. Вместе с ним — коллега, возглавляющий калужский филиал, Михаил Баранов. Меня приглашают в машину: «Поехали в гости».

Пока едем, Михаил рассказывает свою историю: «Я 17 лет был героиновым наркоманом. Но уже три года не принимаю наркотики, не пью, не курю. Это благодаря нашей организации». Натан подхватывает: «Я жил на свалке, питался отходами. А сейчас — человек».

Подъезжаем к дому. Свежий двухэтажный теремок за железным забором. Внутри чистота, как в больнице. Две женщины, с отпечатками прошлой жизни на лице, старательно драят пол. У входа стенд. На нем название организации, распорядок дня, список жильцов (11 человек). В коридоре — длинная вешалка с верхней одеждой, под ней образцово ровный ряд ботинок. Я вешаю свою куртку рядом, но мне велят ее взять с собой. Наверное, чтобы не вводить жильцов дома в искушение.

Потом Магомедов и Баранов, сами еще несколько лет назад обитавшие «на дне», излагают мне, что к чему. Их позиция такова: медицина бессильна против алкоголизма и наркомании. Почистить организм, спасти от отравления врачи могут, от привычки — нет. «Я что только не проходил: и кодирование, и гипноз, — вспоминает Михаил. — И опять начинал колоться». Выход, на их взгляд, один: надо вырваться из привычного окружения и попасть в трезвую среду.


Жители малоярославецкого «Союза»

В качестве примера рассказывают о себе. Магомедов бомжевал в Нижнем Новгороде. Прохожие сжалились над ним и позвонили по похожему объявлению. За бродягой приехали активисты «Союза» и убедили его попробовать изменить жизнь. Для этого пришлось уехать в Малоярославецкий филиал, отказавшись от наркотиков, алкоголя и табака. Среда помогала: все это под запретом. А бежать некуда. Куда деваться, если у тебя в этом городе никого нет?

У Баранова подобная история. С той разницей, что попал не в Малый, а в Калугу, и не из Нижнего, а из Иванова. Оба теперь руководят филиалами и «воспитывают» подопечных личным примером: «Все попавшие в беду хотят спастись, но находятся в замкнутом круге себе подобных. Мы размыкаем этот круг. Люди попадают в иную среду, в которой есть только трезвое общение. Это сильно действует».

Таких центров в стране, как говорят представители «Союза», несколько десятков. В Калужской области — три. Но жителей нашего региона там нет. Их, если обращаются за помощью, отправляют в другие края. И все бесплатно.

На что живут? «Сами зарабатываем, — говорит Натан Магомедов. — А еще добрые люди помогают. Обнинский хлебозавод бесплатно хлеб дает». А новый «теремок» достался в пользование от сочувствующего жителя города. Не безвозмездно. Аренда дома площадью 170 м стоит 38 тыс. руб. в месяц.

«Мы стараемся помочь всем, кто попал в сложную жизненную ситуацию, — продолжает Натан. — Но для этого необходимо, чтобы человек сам хотел вырваться. Удивительно, но больше всего людей пугает слово «бесплатно».

…Мне показывают дом. На кухне в большом чане варится рис — скоро обед. Вот спальня — железные двухэтажные кровати. На втором этаже — что-то вроде зала. Там несколько мужчин от 20-ти до 50-ти сосредоточенно смотрят телевизор. Кто откуда? Да из разных мест. Кто-то бывший наркоман, другой — был запойным пьяницей. Разные судьбы, но цель одна — изменить жизнь, стать навсегда трезвым. Они искренне надеются, что обратной дороги нет.