Четыре года назад из калужского Дома малютки в Обнинск привезли двоих девочек-близняшек. Сестрам было по году и 8 месяцев. Девочки не умели не то что говорить — даже произносить звуки.


Девочкам грозила инвалидность — они родились с весом 1200 г

Случайность или промысел?

Татьяна Моисеева вырастила троих своих детей. Четырехкомнатная квартира, дача, хорошая работа — все у нее было. Но ей самой чего-то в доме не хватало… Однажды случайно она увидела в газете фотографию ребенка. Под портретом девочки было размещено объявление: ей искали семью. Татьяна Михайловна поговорила с мужем и поехала в детский дом. Но не сложилось. Оказалось, у девочки есть еще сестра и брат. И Татьяна Михайловна с Владимиром Николаевичем были готовы взять к себе на воспитание всех троих. Но 12-летний мальчик категорически отказался уезжать из детского дома, куда раз в два месяца заглядывала их родная непутевая мать: дети ждали, что их заберет родная мама. Тогда органы опеки предложили Татьяне Михайловне взглянуть на двух малышек из Дома малютки.

…В комнате находились дети в ползунках и распашонках. На одежде были пришиты номера… Две сестры — одна беленькая, другая черненькая — сидели на полу. Воспитатели предупредили: с девочками будут проблемы. Они не разговаривали, плохо ходили, не откликались на имена…

Главврач выложила на стол два толстенных тома: «Вот их диагнозы. У одной атрофия зрительного нерва на обоих глазах, она инвалид по зрению. Болезнь усугубляется — у вас на руках окажется слепой ребенок. У второй — дырка в межсердечной перегородке. Идите и подумайте, хотите ли вы их взять. У вас десять дней на размышление».

Татьяна Михайловна думать не стала. Подписала согласие тут же, рядом с разложенными на столе медицинскими картами. Через 12 дней ей сообщили, что пришло решение о передаче ей детей. Можно приезжать, забирать.

Диагноз сняли

«Я думала, возьму детей на руки, покачаю и тихонечко спою колыбельную песенку, — вспоминает Татьяна Михайловна. — Я хорошо пою, десять лет в хоре. Но девочки начали кричать, как только услышали песню. Они испугались, раньше при них никто не пел. Так же они реагировали на попытки искупать их в ванной. Из звуков они произносили только один «К» — если хотели пить».

Но время шло. Девочки привыкали к дому и жизни в семье. Терпение и любовь делали чудеса. Чтобы девочки научились говорить, Татьяна Михайловна начала водить их в студию вокала. Там они занимались три года — учились ритму, тянули звуки, делали специальные упражнения для губ... Уже год они ходят на хореографию — сами попросились. Что касается спорта, им страшно нравится плавание. О том, что когда-то они боялись воды, уже никто и не вспоминает.

У девочки с пороком сердца дырочка затянулась. Съездили в Бакулевку, прошли полное обследование и сняли диагноз. Ей сейчас даже не требуется наблюдение кардиолога. Второй сестричке сделали две операции — зрение с -11 исправилось до -6. Ходит она в очках, но и у нее инвалидность сняли. «Теперь мы даже простудными заболеваниями меньше болеем, и легко из них выкарабкиваемся», — радуется Татьяна Михайловна.

Впереди — жизнь

«Я мечтала, что выращу девочек до 14 лет и поеду с ними в Ферзиковский район, где живет их настоящая мать, — рассказывает Татьяна Михайловна. — Познакомимся, подружимся… Но в декабре мне сообщили, что их биологическая мать умерла. Я так плакала! Девочки никогда не увидят родную маму!» Мама, заметим, была известной личностью в органах опеки: не первых детей оставляла в роддоме. И с тех пор, как новорожденных врачи поместили в кювезы — девочки родились с весом в кило двести — ни разу их судьбой не поинтересовалась.

А в это время сами девочки «поделили» приемных родителей, которых считают родными: светленькая считает, что она похожа на маму, а темненькая — что на папу. И никому не обидно.
Какие планы на будущее? «Будем учиться, — говорит Татьяна Михайловна. — Если хватит способностей, девочки потом пойдут в институт. Если нет — освоят хорошую, интересную профессию. Поможем найти работу по характеру. Главное, чтобы девочки были счастливы».